В смысле, пришел мой культурный сын с прогулки и, рассказывая про детсад, заявил «ну ты, папа, и «п..ц»! (слово, ассоциирующееся с «молодец», но означающее что-то среднее между «слазь, Росинант, приехали» и «конец надеждам всем настал»). Узрев огонек в моих глазах, сын с надеждой повторил это слово еще дважды, после чего мы с женой (которая подбежала, встревоженная)... узнали, что это слово от Вовы, гуляющего во дворе. Итак, я и супруга морально прозрели, осознав глубокий смысл выражения: «здравствуй, двор, прощай безневинное детство!», и решили сообща повести ребенка на дзю-до.
Между делом вспоминаю и свое детство: хор с музыкальной школой. А поэтому - нескончаемые гаймориты и воспаления легких. Зато в 8-м классе, забросив фортепиано, я сбежал на дзю-до в «Юный дзержинец» к тренеру Виталию Егоровичу Букрееву и вдруг поздоровел. Сейчас мне 35-ть, но тренировки у Виталия Егоровича вспоминаю как лучший период моей жизни. Так бывает, когда в семье есть хороший отец, но этот отец всегда на работе… Маленькие дзюдоисты – люди особенные. Они хотят быть похожими на своих тренеров. Я до сих пор помню изнуряющие тренировки и голос Букреева: «Борьба в стойке, борьба лежа, тридцать отжиманий! А сейчас встали на мостик и на мостике вышли из зала!» И потрясающее чувство победы над самим собой: над своей слабостью, ленью, трусостью. Кроме меня, у Букреева оставались еще двое учеников: Слава и Паша. Я пошел в журналистику. А Слава с Пашей пошли по стопам учителя и ведут детскую секцию дзю-до.
Недавно я повстречал своего старого тренера. Виталий Егорович дважды съездил в Японию на международные соревнования дзюдоистов пенсионного возраста. И дважды выиграл: «серебро» и «бронзу». Японцы его, конечно, фотографировали и брали автографы, а в украинском аэропорту не встретил никто… но это уже другая история.
Между делом вспоминаю и свое детство: хор с музыкальной школой. А поэтому - нескончаемые гаймориты и воспаления легких. Зато в 8-м классе, забросив фортепиано, я сбежал на дзю-до в «Юный дзержинец» к тренеру Виталию Егоровичу Букрееву и вдруг поздоровел. Сейчас мне 35-ть, но тренировки у Виталия Егоровича вспоминаю как лучший период моей жизни. Так бывает, когда в семье есть хороший отец, но этот отец всегда на работе… Маленькие дзюдоисты – люди особенные. Они хотят быть похожими на своих тренеров. Я до сих пор помню изнуряющие тренировки и голос Букреева: «Борьба в стойке, борьба лежа, тридцать отжиманий! А сейчас встали на мостик и на мостике вышли из зала!» И потрясающее чувство победы над самим собой: над своей слабостью, ленью, трусостью. Кроме меня, у Букреева оставались еще двое учеников: Слава и Паша. Я пошел в журналистику. А Слава с Пашей пошли по стопам учителя и ведут детскую секцию дзю-до.
Недавно я повстречал своего старого тренера. Виталий Егорович дважды съездил в Японию на международные соревнования дзюдоистов пенсионного возраста. И дважды выиграл: «серебро» и «бронзу». Японцы его, конечно, фотографировали и брали автографы, а в украинском аэропорту не встретил никто… но это уже другая история.