Цыган и баба Меркулыха любили животных, но жили на разных концах села. Еще 15 лет назад, когда правительство рассказало по радио о развале колхозов, цыгану как-то достались гектары земли; вдобавок он где-то лошадей надыбал и занялся коневодством.

Коневодческая ферма Цыгана стояла на отшибе. Поэтому он строго-настрого приказал сторожам с нее не отлучаться. А мало ли: вдруг конягу с фермы уведут? Ведь в те времена породистую лошадку смело меняли на «мэрсэдэс». Сторож фермы Дмытро, как раз заступивший на смену, захотел Цыгана обмануть и, выпив для храбрости «мерзавчик», отправился в клуб гулять. В клуби, конечно, булы танци.

Цыган по какой-то нужде ночью наведался к лошадям и, обнаружив отсутствие сторожа, увел их в лес. Когда в клубе уже стоял дым коромыслом, Цыган явился на пороге. Вид его был ужасен: с налитыми кровью глазами он закричал «А…(непереводимая игра слов – ред.) люди добрые, рятуйте… коней увели». В руках его появился кнут, которым он тут же больно «оперещил» застывшего в толпе Дмытра. «Аааа, - продолжил цыган, - ты знаешь, на какие деньги ты попал? Чем платить будешь?».

Наутро старая Меркулыха крошила за домом яблоки в таз, а соседки ей докладывали: «Кнутом Цыган гонял Мытька по селу, а потом устал, и коней вернул на ферму». Баба Меркулыха слушала внимательно – любая новость в селе на вес золота. Но тут из хлева раздалось тихое «Оксено!». Соседки встрепенулись: «хтось вас по имени со двора кличет», на что Мэркулыха рассмеялась: «то козы». И крикнула в ответ: «иду-иду маленькие, несу-несу яблок вам». На что козы отреагировали уже во всю мощь своих луженых глоток: «Оксено, Оксено, Оксено!!!». О странных козах бабушки Оксаны Меркуловой соседки рассказали Цыгану. Тот смеялся.