Рекламируют жлобство. И все же есть люди, обладающие собственной шкалой жизненных ценностей, своим мнением.
"Вспоминаю давнее интервью во французском журнале «Пари-матч» с самым знаменитым банкиром, чье имя стало нарицательным как символ богатства и успеха, - с бароном Ги де Ротшильдом по поводу его книги с неожиданным, согласитесь, для Ротшильдов названием - «Вопреки богатству». Ему было тогда 84 года, но он ездил на метро, машина была, ВMW, но он ездил на ней «только туда, где можно припарковаться», шофера не имел: «считаю недопустимым нанимать человека, услугами которого я бы пользовался 2 - 3 раза в неделю... Я ненавижу тратить деньги. Однажды увидел очень красивую дубленку. Она стоила 25 тысяч франков. Я не стал ее покупать. Это цена небольшой красивой картины. Но для одежды это недопустимо». «Могла ли для вас бедность, - спросил в конце беседы журналист, - стать самым большим несчастьем?» «Конечно, нет. Самым большим несчастьем для меня было бы отсутствие семьи и друзей».
читать дальше«Комсомолка» рулит. Гвардия не сдается. Высший пилотаж. Маслом по сердцу. Одно сомнение - не слишком ли тонко? Читатель-то изменился. Его на другое прикармливали». (Арарат.)
Прикармливали, но далеко не всех прикормили, судя по откликам на статью «Аристократия и интеллигенция», откуда и процитированные строчки. Писала о каком-то плебейском понимании аристократизма и поиске истинной интеллигентности. В унисон собственным раздумьям. Читаю и думаю: какой же здоровый душевный запас в наше больное время несут в себе люди, как умно и горько судят реалии, как снова жаждут перемен. Сверху - «модернизация», «инновации», лишь экономические проекты. А образ мыслей, а способ жить?
«ПОЧТИ НИКОГО НЕ ПРОБИРАЕТ СЛОВО»
«Уважаемая Инна Павловна! Самое жуткое последствие 20 лет дикого капитализма - почти никого не пробирает Слово. Ваша статья - прелесть. Но поймут ли ее те, кому азбуку с малых лет кошелек заменил - «если ты такой умный, почему небогатый?». Человека теперь в прямом смысле оценивают: считают его купюры. Все крутится вокруг Маммоны. Все сложили перед ним оружие. Последний оплот - истинные интеллигенты». (Читательница.)
В этом письме, типичном для нашей почты, и верный диагноз болезни общества, и призыв не мириться с ней. И тревога за Слово - так в письме с большой буквы: значение его, особенно в России, огромно.
Прислушаемся же к словам, языку нашему, который, по известной тургеневской формуле, не только велик и могуч, но свободен и правдив. Лингвисты обращают наше внимание на то, что еще несколько лет назад в русском языке, оказывается,.. не было словосочетания «успешный человек»! Применять прилагательное «успешный» к живому существу было совсем нельзя. «Конечно, люди стремились чего-то добиваться, гордились успехами детей», - замечает лингвист Ирина Левонтина, - но успех не был в числе именно культурных ценностей. Меняется система ценностей, меняется и язык.
Сегодня в общественном сознании - культ успеха. Предположим, что из добрых побуждений - в противовес обессиливающему влиянию уныния, апатии, пофигизма. Но отчего же так примитивно успех исчисляется? «Люди смотрят не в глаза друг другу, а на швейцарские часы за миллион долларов. Под успехом подразумевается сорванный куш, который и определяет положение в обществе», - утверждает Юрий Норштейн. Павел Лунгин, снимающий фильм по пушкинской «Пиковой даме», отмечает, что это «очень актуальное произведение про молодого человека, который хочет «немедленно и сейчас» денег. И уверен, что ничего нельзя заработать, а все надо выиграть. «Рулетка - это символ современной удачи и состоятельности в жизни». «В России культивируют уважение не к труду, а к успеху. А это опасно!» - предупреждает Андрон Кончаловский. Опасность культа успеха любой ценой видят и наши читатели.
«Очень понравилась статья. Но с грустью подумала, что в наше рыночное время быть интеллигентом - почти опасно для жизни. Затопчут, выбросят на обочину… Бал правят цинизм, нахрапистость, умение идти по головам». (Светлана.) «На первый взгляд ничего плохого в цинизме нет, он учит быть настороже. Однако, когда цинизм приобретает такой размах, как в России, человек начинает не доверять никому и врать даже самому себе. Тогда теряется всякий базис, на котором можно спокойно работать и строить будущее, - остается только желание урвать, пока есть возможность. Так убивается всякое творческое мышление». (Брат.)
А без творцов какая модернизация возможна?
Но, судя по иным СМИ, в особенности по ТВ, ставшему законодателем общественных настроений, не творцов нам нужно воспитывать - просто потребителей. И их, потребителей, обслуживать. Причем в основном богатых.
ТОНКОЕ ОБАЯНИЕ РОСКОШИ
«Почувствуйте тонкое обаяние роскоши», - взывает нынче реклама, давно ставшая для нас не просто информацией о товаре, но пропагандой самого образа жизни. И ТВ предлагает нам передачу «Королевская кровать». Сообщив, что ныне в моде спальни а-ля Людовик XIV, певичка и ее дизайнер показывают роскошный альков, уточняя: вот это и это точно так, как у Людовика в Версале. Этот сюжет для кого, если у многих и обычная кровать - дыра в бюджете?
Сногсшибательная новость - телеведущий Андрей Малахов наконец женился! И свадьба где? Конечно, в том же Версале. Стоимостью в сотни тысяч евро. Это как читать тем, кто такую сумму даже представить себе не может? На столичной выставке, сообщает нам серьезная газета, необычная кастрюля. На нее ушло «двести бриллиантов и почти килограмм золота». Это кому же из нее щи хлебать?
Эти и подобные примеры «тонкого обаяния роскоши» для чего нам сообщают и показывают? Чтобы подчеркнуть и так зияющий, губительный разрыв между богатыми и бедными в нашей стране?
А вспомним свадьбу наследника британского престола, ставшую событием не только английского, но почему-то и нашего ТВ. Только что созданная передача «Прямой эфир» была целиком посвящена этому событию. Подробно обсуждалось платье невесты, вопреки королевским возможностям поразившее своей сдержанной скромностью. И тут одна из гостей, балерина Волочкова, полупрезрительно пожала плечиком, молвив: «И чем восхищаться? У меня было не одно - пять свадебных платьев! Да я на свадьбу прилетала на воздушном шаре! Голливуд отдыхает»… И не нашлось ни одного человека в студии, который заметил бы ей, что хвастаться своим богатством неприлично и стыдно.
«Что вы хотите, - говорит мне молодой коллега. - Рынок, примат прибыли, деньги, общество потребления… Во всем мире так!» А я вспоминаю давнее интервью во французском журнале «Пари-матч» с самым знаменитым банкиром, чье имя стало нарицательным как символ богатства и успеха, - с бароном Ги де Ротшильдом по поводу его книги с неожиданным, согласитесь, для Ротшильдов названием - «Вопреки богатству». Ему было тогда 84 года, но он ездил на метро, машина была, ВMW, но он ездил на ней «только туда, где можно припарковаться», шофера не имел: «считаю недопустимым нанимать человека, услугами которого я бы пользовался 2 - 3 раза в неделю... Я ненавижу тратить деньги. Однажды увидел очень красивую дубленку. Она стоила 25 тысяч франков. Я не стал ее покупать. Это цена небольшой красивой картины. Но для одежды это недопустимо». «Могла ли для вас бедность, - спросил в конце беседы журналист, - стать самым большим несчастьем?» «Конечно, нет. Самым большим несчастьем для меня было бы отсутствие семьи и друзей».
Точное название у книги Ротшильда. Не против богатства - чем больше богатых людей, тем богаче твоя страна. А вопреки богатству. Об этом «вопреки» и наш сегодняшний разговор.
ДАУНШИФТЕР ТОЛСТОЙ
Дауншифтинг - такое движение зафиксировано в мире. «Это сознательное движение вниз по карьерной лестнице, добровольная простота, поведение людей, сознательно отсекающих нули от своей зарплаты». И хотя первым в России опростился, как известно, Лев Николаевич Толстой, дауншифтинг лишь крылышком задел наше общество (один из первых миллионеров вдруг из столицы рванул в глухую деревню). Но появилось новое словечко «зацепинг» - явно русского происхождения. Так молодые люди, жаждущие успеха, но не желающие участвовать в карьерной гонке за материальными благами, назвали свой метод протеста и способ прославиться. Придумали иную гонку: они в самом деле цепляются к поездам, к вагонам метро, соревнуясь в том, кто больше одолеет километров в этой смертельной позе.
19-летний парень с гордостью говорит: «Я один из двух людей в стране, который, прицепившись к скоростному «Сапсану», одолел путь от Москвы до Петербурга». Надо было видеть при этом лицо его несчастной мамы, измученной от постоянного страха и бессильных уговоров искать успеха иным путем. Но ей еще повезло: сын пока жив. А где-то мыкают горькое горе две матери, чьи сыновья не так давно разбились в метро насмерть. «Вы правы в том, - считает читательница Маша, - что методы сопротивления злу выбираются такие же дикие».
И все-таки, кажется, что-то сдвигается в нашем общественном сознании… Язык, отметив появление словосочетания «успешный человек», сняв негативный оттенок со слов «карьера», «карьерист», родил и презрительное словечко «бабло» - словно дистанцируясь от золотого тельца. Талантливый писатель Захар Прилепин несколько лет назад утверждал: «Люди уже другие. У нас другая подпитка - собственный успех, карьера, деньги». Сегодня у него уже другие слова: «Люди поймут, что менять гаджеты по 33 раза в год - не предназначение человека. Есть вещи важнее - свобода, мужество, семья».
Перед началом нынешнего Конкурса Чайковского по телевидению выступал победитель 1974 года. Тогда 17-летний, никому не известный юноша, ныне пианист с мировым именем Андрей Гаврилов. «Как вы добились победы, успеха?» - спросили его. «Ни о какой победе, ни о каком успехе я тогда не думал. У меня было просто счастье выйти на такую сцену! Я и играл, испытывая это счастье, просто получал удовольствие, отдыхал душой». И вдруг, будто ему по-прежнему 17, Гаврилов вскричал с веселой улыбкой в эфир: «Дорогие участники Конкурса Чайковского! Чайники! Не думайте о будущих местах, о победе, об успехе! Думайте о любимой музыке, о счастье играть на такой сцене, и успех придет к вам сам». Бальзам на душу такие речи. У каждого своя музыка.
«Что для вас успех?» - спросила я Виктора Михайловича Немчинова, известного переводчика-синхрониста. «Для меня успех не в том, чтобы добиваться успеха». - «Что вы ставите в цепочке жизненных приоритетов на первое место?» - «Бескорыстие - тогда ты открыт миру». И этот синхронист, переводивший Ельцину и Индире Ганди, еще и кандидат экономических наук, и исследователь-историк, и директор музея без стен, и художник-график, и… Да просто успешный человек.
«Дорогая Инна Руденко! Спасибо вам за разговор. Всегда жду ваших статей. Но сегодня прямо расплакалась. Интеллигенция - унесенная ветром…» (Тata.) Да нет, не все умерли, не все уехали… И сегодняшняя наша почта, в которой живет предощущение каких-то благодатных перемен, об этом свидетельствует. «По отзывам поняла, что есть люди, которые ждут таких статей. Слава Богу!» (Ирина.) А закончить наш разговор я хочу строками отклика, подписанного так: «Сотрудник провинциального музея». Вот уж где живет бескорыстие - ведь получают сущие копейки. «Спасибо. Как вовремя прочитала вашу статью… Собиралась уходить с работы… Нет! Буду работать!»
Рекламе вопреки
Рекламируют жлобство. И все же есть люди, обладающие собственной шкалой жизненных ценностей, своим мнением.
"Вспоминаю давнее интервью во французском журнале «Пари-матч» с самым знаменитым банкиром, чье имя стало нарицательным как символ богатства и успеха, - с бароном Ги де Ротшильдом по поводу его книги с неожиданным, согласитесь, для Ротшильдов названием - «Вопреки богатству». Ему было тогда 84 года, но он ездил на метро, машина была, ВMW, но он ездил на ней «только туда, где можно припарковаться», шофера не имел: «считаю недопустимым нанимать человека, услугами которого я бы пользовался 2 - 3 раза в неделю... Я ненавижу тратить деньги. Однажды увидел очень красивую дубленку. Она стоила 25 тысяч франков. Я не стал ее покупать. Это цена небольшой красивой картины. Но для одежды это недопустимо». «Могла ли для вас бедность, - спросил в конце беседы журналист, - стать самым большим несчастьем?» «Конечно, нет. Самым большим несчастьем для меня было бы отсутствие семьи и друзей».
читать дальше
"Вспоминаю давнее интервью во французском журнале «Пари-матч» с самым знаменитым банкиром, чье имя стало нарицательным как символ богатства и успеха, - с бароном Ги де Ротшильдом по поводу его книги с неожиданным, согласитесь, для Ротшильдов названием - «Вопреки богатству». Ему было тогда 84 года, но он ездил на метро, машина была, ВMW, но он ездил на ней «только туда, где можно припарковаться», шофера не имел: «считаю недопустимым нанимать человека, услугами которого я бы пользовался 2 - 3 раза в неделю... Я ненавижу тратить деньги. Однажды увидел очень красивую дубленку. Она стоила 25 тысяч франков. Я не стал ее покупать. Это цена небольшой красивой картины. Но для одежды это недопустимо». «Могла ли для вас бедность, - спросил в конце беседы журналист, - стать самым большим несчастьем?» «Конечно, нет. Самым большим несчастьем для меня было бы отсутствие семьи и друзей».
читать дальше